В городе Измаиле нет ни одного армейского подразделения. Тоска. Хоть волком вой. Есть пограничники всякие - земные и «водяные». А я ведь армейский. Срочную служил в Кишинёвском полку связи. Когда старослужащим был, «дедовщинкой» занимался, учил салаг Родину любить. Сейчас, ну, хоть бы одним глазком подсмотреть, как там в армии сегодня?
Так случилось, что моя мама - ветеран войны - попросила меня: «Сынок, сходи, куда надо. У меня ветеранское удостоверение взяли, чтобы большую пенсию дать. Теперь ни пенсии, ни удостоверения нет. Вот справку из военкомата дали». И тут до меня дошло: «Военкомат! Ведь это же кусочек армии родной!».
С некоторым трепетом и благостью в душе направился я в городской военкомат. Зашёл и сразу услышал девичий заливистый смех. Как минимум, трое девчат веселились. Мелькнула мысль: «Вот теперь как в армии весело, а у нас в полку чуть что - «упал, отжался, твою мать!», и никакого веселья. Поднялся на второй этаж. Там в небольшом окошке женщина симпатичная, с красивыми выразительными глазами участливо спросила:
- Что у вас?
- Удостоверение у мамы взяли, справку дали. Надо бы вернуть, - толковал я ей.
- Ну и где ваша справка?
Ответить я не успел. Услышал шаги, обернулся и увидел этакого бравенького, поджарого армейского майора. «Вот она, армия родная», - подумал я.
Внезапно у майора большие круглые глаза стали выкатываться, челюсть вместе с нижней губой поползла вперед. Края губ стали загибаться вниз. Майор выпрямился, и было впечатление, будто он только что лом проглотил. Потом он открыл рот, и из него стало выпадать:
- Что вы здесь делаете, и кто вы такой?
- Э… Э…, - пытался я слово вставить. Да какой там.
- У нас приёмные дни во вторник, - продолжал громко, как мегафон, извергать звуки майор.
Говорил он и про сокращение, и про штат в три человека, и про тяжёлые условия, и про то, и про сё.
Я только успел спросить: «А ничего, что бабушка - участник боевых действий?». И снова слушал про вторник и пр. «А ничего, что 92 года старушке? А ничего, что инвалид первой группы?».
Давно со мной так не разговаривали. У меня звание выше, да и служил я, наверняка, дольше. И я подумал: «Может, ткнуть его куда надо и заставить поотжиматься?».
Понимаете. Там была женщина, она с укоризной смотрела на нас, и при ней применить к этому салабону армейские умения было не с руки. Есть хорошая пословица: «Если хочешь что-то сделать – ляг поспи, и всё пройдет». Так я и сделал. «Главное, - думал я, - что удостоверение маме теперь вернут».
Но недаром в Украине говорят: «Дурень думками багатіє». Шли дни, и никто удостоверение не возвращал. В совете ветеранов, куда я за помощью обратился, сначала не поняли меня. Подумали, что я пришел предъявлять претензии за ту большую пенсию, что маме не досталась. Стали оправдываться и говорить, что пенсия досталась кому-то другому, что они этим возмущены, и надо об этом написать в газете.
«Тьфу! И тут коррупция», - подумал я. Вслух сказал, что не надо пенсию, удостоверение помогите вернуть. В совете ветеранов повертели в руках мамину справку и сказали, чтобы я обратился в военкомат. Я отвечал, что там уже был. «Ничего, снова сходи», - ответили.
Пришло время «Майдана», потом новый 2014 год. Для подтверждения ветеранских льгот понадобилось то самое удостоверение. До меня, в конце концов, дошло, что «службово-чиновный» народ какие-то свои проблемы решает, и моя мама им до лампочки.
Теперь я знаю, что надо делать. Приду в военкомат, прикинусь «Беркутом» и как… Нет. Это плохая идея. «Беркут» подло предали, разогнали и наказывают. Лучше я натяну маску и каску, прикинусь «Правым сектором», возьму в одну руку коктейль Молотова, в другую - булыжник и как врежу по «армии родной» и, в отличие от «Беркута», мне ничего не будет.
Ну, должен же у нас в городе быть хоть маленький «майданчик»!
Эй, вы там наверху! Вы так любите «трындеть» про заботу о ветеранах, но как только речь заходит о реальной помощи, - отмораживаетесь.
И ещё хочу надеяться, что удостоверение маме будет вручать уже другой майор. А то… Маска у меня уже есть. Завтра пойду в милицию на один день каску арендовать, булыжник будет полированный с подписью именной, а вот в каком баре коктейль купить - ума не приложу!
Владимир Паращин, член Национального союза журналистов Украины,
подполковник армии в отставке
PS. Насчёт пенсии. Совет ветеранов сказал «А». Он теперь просто обязан сказать «Б». Мы все ждём.
служивый 2014-03-06 13:07:03
Я так понял, что у Владимира Паращина началось весеннее обострение восприятия окружающей действительности. Тут и старушка, и срочная служба в Кишинёве, и прочая белиберда для слабонервных. Обычно подполковников в запасе нормально выслушивает любой военный комиссар в любой стране постсоветского пространства. И вопрос решается.